Наш научный руководитель, известный геолог-одиночка Юрий Викторович Карякин, должен был исследовать на архипелаге дайки -трещины в земной коре, заполненные магмой, базальтовые останцы — и произвести отборы проб. Пошла уже третья неделя нашего плавания, властелин морей Посейдон смилостивился над нами — яхта легко скользила по водной глади, от шторма не осталось и следа. Изредка мы встречали на своем пути бирюзовые айсберги. Они так и просились в объектив фотоаппарата. Кто не был Арктике, тому трудно объяснить, как здесь безумно красиво. Казалось бы, снег и лед кругом, но эта суровая, однообразная красота спящей земли оглушает. А ровное, низкое, свинцовое небо над островами? На него хочется смотреть и смотреть, наблюдая, как перетекают друг в друга серые, фиолетовые, темно-синие краски. А то вдруг выстрелит из-за тяжелых туч луч солнца, разметает в клочья серые громадины, и из рваных дыр покажется нежно-лазоревое небо. Всего на миг, но в этот миг все вокруг преображается до неузнаваемости. Проходит ещё немного времени и облака снова заволакивают небосвод…

На одной из льдин мы увидели белого медведя, который поглощал нерпу. Заглушив мотор на яхте, начали потихоньку приближаться к нему. Когда расстояние сократилось до 20 метров, медведь недовольно поднял голову и с подозрением посмотрел на нас.

Cократили дистанцию до десяти метров, но такого нахальства хозяин Арктики стерпеть не мог, он деловито ухватил свою добычу и переплыл на соседнюю льдину, всем своим видом показывая, что делиться добычей не намерен. Через несколько миль встречаем еще одного белоснежного красавца. Проходим от него совсем близко, медведь принюхивается и с любопытством смотрит на яхту.

Ледовая обстановка с южной стороны архипелага была благоприятней, чем с восточной, но среди льдов и айсбергов довелось вдоволь поплутать. В полночь 18 августа подошли вплотную к 80-й параллели. Двоих из нашего экипажа — Сергея Ельчанина и Алексея Игнатьева, не забиравшихся так высоко, мы собрались «окрестить». Приготовили морскую воду, спирт 80-градусной крепости, сало. Ждём момента…"Апостол" приблизился к заветной черте, но лёд перекрыл дорогу и, замерев в полумиле от цели, яхта двинулась вдоль параллели. Прошло ещё 12 часов, прежде чем мы пересекли 80-ю параллель и провели ритуал посвящения в сонм высокоширотных путешественников.

Утром вся команда стояла на палубе «Апостола Андрея», вглядываясь в туман. Мы знали, что скоро увидим острова архипелага. Внезапно на северо-западе туман рассеялся, и мы увидели очертания скал. Прикрытые шапками облаков, белые купола ледников струились вниз сначала полого, а потом взмывали круче и круче, обрываясь в океан голубыми лепестками. Лишь в некоторых местах из-подо льда торчали вершины базальтовых скал, а у их подножия редкими островками пестрилась тундра. Ближняя к Земле Франца-Иосифа известная географическая точка — Северный полюс. В этой фразе заключается сущность архипелага, далекого и неприступного, неизведанного и дикого, и такого знакомого. Тут все четко: полгода — ночь, полгода — день, снег и лед, иногда растут цветы, много белых медведей и практически совсем нет людей, кроме пограничников на заставе острова Земля Александры и полярников объединенной гидрометеорологической станции на острове Хейса.

Все-таки есть в Крайнем Севере манящая, непонятная жителю средней полосы прелесть: чем дальше в Арктику, тем чище становится воздух, им хочется дышать и дышать. Здесь воздух остался настолько чистым, что морская вода начинает играть совершенно неестественными красками.- Здравствуй, страна легенд, я вернулся, — прошептал я. Не зря бросал когда-то монету на счастье.

Высадка произошла сразу после завтрака. Быстро подготовив наш «тузик» — так любовно команда называет свою моторную надувную лодку — капитан, геолог Карякин и я отправились к мысу Тегетхофф. Пока Юрий Карякин занимался альпинизмом, отбирая геологические пробы на скалах Заварицкого, мы с Николаем Литау посетили место, где зимовала экспедиция Уэльмана. Четверть века назад профессор П. В. Боярский проводил в этих местах раскопки, и нашел много уникальных вещей, которые свидетельствовали о вынужденной зимовке. Под жилье использовалось одно из щитовых строений экспедиции Фредерика Джексона, перевезенное Уэльманом с мыса Флоры в 1898 году.

Нашему взору предстали остатки здания. Известно, что дерево в Арктике не гниет и долго не разрушается в суровых условиях. Нам посчастливилось обнаружить предметы той экспедиции: ящики с надписями и штампами экспедиции, кованые гвозди конца XIX века, остатки обуви, металлическую печь для обогрева домика.

Затем отправились к скалам Заварицкого, вершины которых скрывались в облаках. Фотоаппарат не передаст ощущений, которые испытываешь, глядя на творение природы. Юрий Карякин в своей красной куртке виднелся издалека. Нам пришлось изрядно потрудиться, прежде чем добрались до высоты, где он работал. По пути я нашел великолепный образец окаменелого дерева. Как позже сказал Карякин, его возраст примерно 150 миллионов лет — период динозавров. Вода у берегов ЗФИ серо-голубая, и если долго смотреть на нее, в какой-то момент она начинает играть на поверхности бирюзовыми оттенками. Прозрачность в этих местах просто поражает. На мысе Тегеттхофф мы наблюдали любопытных моржей, которые близко подплыли к яхте. Эти с виду неуклюжие животные в воде очень грациозны. Размеры гигантов морских просторов вызывают уважение, взрослые особи достигают четырех метров в длину, а весят тонну и больше. Даже белый медведь не связывается с ними, мощные клыки моржей, достигающие 80 сантиметров, представляют серьезную угрозу для него.

Мы фотографировали клыкастых красавцев с расстояния не более двух метров, но потом один из моржей, проплывая под лодкой, едва не перевернул нас, после чего мы старались держаться от них на почтительном расстоянии. Следующей точкой нашего плавания должна была стать Земля Вильчека. Но, когда до острова оставалось не больше десяти миль, путь нам преградили ледяные поля. Искали проход несколько часов, но безуспешно. Тогда было принято решение идти к острову Гукера. Погода стояла просто на загляденье: чистое небо, солнце. Все было в радость, но на подходе к острову путь нам в очередной раз преградили ледовые поля. Посоветовавшись, пошли на остров Нортбрук — там штурмана Альбанова и матроса Конрада подобрала шхуна «Святой мученик Фока» экспедиции лейтенанта Георгия Седова. И очень хотелось посмотреть мыс Флора, где экспедиция Фредерика Джексона в 1895 году выстроила целый поселок. И хотя сам Джексон считал свои экспедиции неудачными, многие обязаны ему своему спасением.

Облака в очередной раз рассеялись, выглянуло солнышко, и тут все услышали восторженный возглас рулевого Сергея: «Киты!» Действительно, на расстоянии трех кабельтовых от яхты резвились киты, выпуская фонтаны воды. Когда яхта подошла к ним чуть ближе, один из них нырнул глубже и показал нам хвост.

Выйдя на траверз к острову Нортбрук, в очередной раз с сожалением констатировали, что в этом году сложная ледовая остановка не позволяет выполнить всю запланированную программу путешествия. Тогда решили пристать к льдине и провести ряд профилактических работ на яхте. К тому же команда требовала от меня шашлыков. Ровно в полночь все мы собрались на льдине около яхты. Мне пришлось блеснуть мастерством и кроме шашлыков, были приготовлены «бомбочки». Рецепт очень прост: очищенный картофель режется на три части, прокладывается салом и свежим луком и все это заворачивается в фольгу. Затем «бомбочки» кладутся в угли костра и через 8-10 минут готово великолепное блюдо. После шашлыков, которые быстро остывали на небольшом морозце, все поднялись на яхту и вовремя — совсем близко к борту подплыла моржиха.

Экипаж, схватив фотоаппараты и видеокамеры начал снимать ее. То, что это была моржиха, мы определили сразу. Во-первых, у нее были маленькие клыки, во-вторых, самцы так кокетничать с нами не стали бы, да и позировать тоже.

Что она вытворяла под щелканье затворов фотоаппаратов: и умывалась, и хлопала ластами, лежа на спине, и подныривала под яхту, а выныривая, смешно фыркала, разбрызгивая воду.

При этом, подплывала к нам вплотную, разглядывая нас своими добрыми глазами. Минут двадцать длилось это представление, но потом, то ли ей наскучило, то ли она была раздосадована, что мы не ныряем вместе с ней, то ли у нее появились еще какие-то неотложные дела, она сделала прощальный кульбит, нырнула и больше мы ее не видели.

Остров Нортбрук был открыт первой экспедицией Бенджамина Ли Смита в 1880 году, с 1894 по 1897 годы на мысе Флора работала экспедиция английского путешественника Фредерика Джексона, который намеревался достичь Северного полюса, основываясь на бытовавшей тогда гипотезе о существовании «земель Петермана и Оскара». Для чего на Флоре были построены жилые дома и несколько продуктовых складов. Наутро, когда мы проснулись, увидели, что лед от острова Нортбрук унесло на юг, и теперь наша яхта может спокойно подойти к мысу Флора. Название мыса полностью соответствует действительности — это одно из самых красивых и цветущих мест на архипелаге. Даже издалека мыс разительно отличается от других близлежащих островов, а все из-за обилия растительности, которая ломает стереотипы об Арктике как безжизненной чёрно-белой пустыне.

Мыс Флора является, возможно, самым значимым и оживленным перекрестком в истории полярных арктических исследований. Трудно найти в Арктике другое место, где бы произошло столько событий, сколько на этой южной оконечности Земли Франца-Иосифа. Отчасти это объясняется удобным расположением, более мягким климатом, но не менее важной причиной являются залежи каменного угля прямо у поверхности — чуть выше по склону от места стоянки. Хотя он был найден не сразу. Так что мыс Флора занял свое место в истории как свидетель больших событий в истории Арктики, после которых осталось множество артефактов, которые по сей день лежат здесь.

Именно сюда 17 июня 1896 года подошли двое, никто их не ждал и не встречал, да они сами не ожидали кого-то здесь встретить. Это были норвежцы Фритьоф Нансен и его спутник Фредерик Ялмар Йохансен. Но судьба уготовила им неожиданную встречу с путешественником Фредериком Джексоном. В своё время Нансен не взял в экспедицию на «Фраме» Фредерика Джексона, так как считал, что Северный полюс должен быть покорён норвежцами.

Когда высаживаешься на берег, тебя встречает многотысячный гомон птиц, ведь тут один из многих птичьих базаров на архипелаге. Особенно интересны гнездовья крачек — удивительно храбрых птиц, размером меньше голубя, снизу эти птицы белые, а верх тела темный, клюв и лапки ярко-красные. Крачки парят над водой и стремительно, сложив крылья, пикируют в воду.

Их полет просто совершенен, но восхищает, конечно, больше всего их бесстрашие. Свое потомство они будут защищать самоотверженно. И нужно быть очень аккуратным и ни в коем случае не приближаться к гнездам и птенцам — птицы очень ревностно охраняют свои владения.

Серые камни мыса, отколовшиеся от скал, поднимающихся в поднебесье, остатки строений, истлевшие кости животных, обрывки одежды, куски меха, обуви, проржавевшие консервные банки иностранного производства — все это напоминало о неприветливых ночах, дикой угрюмости сурового севера и трудных зимовках экспедиций. В 1901 году на мысе Флора в память о погибших участниках экспедиции герцога Абруццкого к Северному полюсу был установлен четырехгранный памятник-обелиск из крупнозернистого мрамора. Надпись на нем еле различима, с трудом удается разобрать «REQUIEM: F. QUERINI, H. STOKKEN, P. OLLIER. — «STELLA POLARE» 1900 («Полярная Звезда» — название китобойного судна, лейтенант Кверини, машинист Стоккен и альпинист Олльер пропали без вести во льдах Северного Ледовитого океана).

Летом 1914 года шхуна «Святой мученик Фока» экспедиции Георгия Седова подошла к мысу Флора в весьма потрепанном состоянии. Топливо в трюмах закончилось давно, в топках паровых машин уже исчезли многие деревянные конструкции судна, а также канаты, запасные паруса, судовая библиотека, десятки убитых тюленей и моржей. Идти в полярных льдах на одних парусах — дело, близкое к самоубийству, поэтому все постройки Ф. Джексона, за исключением небольшой дощатой корабельной рубки, были разобраны на дрова. «Фока» бросил у мыса Флоры якорь и случайно нашел двух членов экспедиции Георгия Брусилова — штурмана Альбанова и матроса Конрада.

Под ногами часто находим позеленевшие гильзы от патронов конца XIX — начала XX веков, остатки посуды, приборов. Подходим еще к одному из памятных знаков, на табличке написано: «Здесь 9 августа 1901 года во время испытательного похода первого в мире ледокола „Ермак“ под командованием адмирала С. О. Макарова был поднят российский флаг». 16 августа 1914 года капитан первого ранга И. Ислямов, командовавший поисками экспедиций Г. Брусилова, В. Русанова и Г. Седова, поднял на острове Нортбрук российский флаг и объявил архипелаг Земля Франца-Иосифа территорией России. На мысе Флора мы посетили памятные места, с которыми так неразрывно связана и наша история открытий и исследования в Арктике. Многие, мечтавшие о славе достижения северного полюса, считали долгом прийти сюда. Вот долина, где проводили зимовку Джексон и Ли Смит, где в 1896 году произошла трогательная встреча двух выдающихся полярных исследователей — Фритьофа Нансена и Фредерика Джексона, где нашли приют штурман Альбанов и матрос Кондрад. Это место покрыто белыми и розовыми цветами, желтыми полярными маками, нежно-голубыми северными незабудками и красным мхом. Все это на первый взгляд походило на восточный ковер.

Дальше мы собирались посетить остров Белл, который находился всего в десяти милях от мыса Флора. Этот небольшой остров соседствует с Землей Георга, где от цинги умер матрос Нильсен и где стоит домик «Эйры», заложенный экспедицией Ли-Смита. Гражданин Дании, он был настоящим старожилом «Святой Анны» — плавал на ней ещё с британским экипажем, когда судно носило название «Бленкатра». Команда похоронила Нильсена здесь же, на северном берегу. Бухта носит теперь его имя. Однако приблизившись к острову, мы опять увидели ледяное поле, через которое нашей яхте невозможно было пробиться. Было очевидно, что в этом году ледовая обстановка сложнее предыдущих лет. Посовещавшись, приняли решение не рисковать. Жаль, что не смогли достичь островов Белой Земли, где есть вероятность обнаружить остатки экспедиции Георгия Брусилова, но против природы мы были бессильны. Надеюсь, будут еще экспедиции, которые смогут пробиться туда и разгадают тайну «Святой Анны».

Вот и закончилось наше пребывание на самом северном архипелаге планеты, покрытом громадными ледниками, от которых с грохотом откалываются голубые глыбы айсбергов. Тут между выброшенными океаном бревнами плавника ревут стада моржей, а с обрывистых скал срываются стайки черно-белых люриков и летят к океану, бросаясь прямо в «огненные» от солнца ледяные волны. Все это — Земля Франца-Иосифа, страна вечных льдов, несбывшихся надежд и трагических историй. Ни одна пешая экспедиция не достигла Северного полюса с этого архипелага, хотя до него отсюда всего пятьсот миль. Идут годы, осваивается Арктика, но эти негостеприимные берега остаются прежними. Только птицы совершают свои бесконечные перелеты с юга на север, для них ничего не меняется. Прошел месяц, как мы покинули мой родной Архангельск, прошли 3074 морских мили. Бывали моменты, особенно во время штормов, когда в голову стучались беспокойные мысли, типа: «Сидел бы дома, в тепле…» Но вот сбылась моя мечта пройти под парусами по Северному Ледовитому океану, позади привычное покачивание яхты, сопровождавшее меня днем и ночью, свист ветра в мачтах. Пришел долгожданный покой, и от этого почему-то стало немного грустно.